СДАЕТСЯ КВАРТИРА С РОЯЛЕМ.
Оставшись одна с маленькой дочкой, я очутилась и в сложной финансовой ситуации.. Маня была очень болезненная, так что о выходе на работу по полной не могло быть и речи. Все равно сидела бы на сплошных бюллетенях. .А оставить ее было не с кем.Тем более, что работала я в Кунцево , а жила в Текстильщиках. Москвичи представляют, что это за расстояние. И в Кунцево от метро надо было пару остановок на автобусе проехать. Экс выдавал деньги, которых хватало примерно на то, чтобы оплатить ей еду, а с трех лет – платный садик. Еду надо было еще достать. Напомню – это были 91 – 93 годы.
Когда смогла – я пошла работать, один день – в Кунцево, остальные – в разных местах, даже платочками индийскими в переходе метро приторговывала. Работала я и концертмейстером у замечательного педагога-вокалиста М.А. Кикиной; ей как раз тогда предложили преподавать вокал на актерских курсах , которые вел Б Юхананов, а потом – и в студии А Васильева. Это было замечательно – я брала маленькую Манечку с собой, и, пока я работала, ребята-актеры ее развлекали.
Но денег по-прежнему было немного – а ребенок рос, а появились первые киоски с киндерсюрпризами, а другие девочки играли в первых Барби....В общем, я решила сдавать на летние месяцы свою квартиру, поскольку на все летние каникулы уезжала на дачу к маме под Ленинград.
А теперь попробуйте представить себе, что именно я сдавала.
Однокомнатная на 8 этаже в 9-тиэтажке на Волгоградке.
Комната 16 метров. Вы заходите в нее из крохотной прихожей и видите: огромный старинный застекленный книжный шкаф. Половины стекол, правда, нету. Слева от него еще какое-то сооружение красного дерева. А это я дедовский письменный стол раскурочила и две тумочки от него одна на другую поставила. За ними притаилась кушетка – здесь спит Маня. В ногах кушетки – еще одна тумба от все того же письменного стола с игрушками. Сверху – книжная полка.
А справа стоит прекрасный кабинетный рояль небольшой дореволюционной фирмы “Братья Дидрихс”. На нем – гипсовая дореволюционная же копия Венеры Милосской, За роялем – старинная нотница в стиле модерн и – в простенке между окнами - неплохо сохранившийся шкафчик в стиле Буль
Вдоль стены рядом с книжным шкафом – огромный стеллаж с книгами же,и перед ним – тахта, на которой сплю я. При ближайшем рассмотрении оказывается, что это уже и не тахта, а матрас от нее, стоящий на двух деревянных подпорках и двух пачках книг.
Сначала я спала на раскладушке, но потом экс потребовал раскладушку обратно, и сосед по площадке отдал мне эту тахту.
Стола в комнате нет, ставить просто некуда. Зато есть старые обшарпанные , но все равно горячо любимые венские стулья.
В кухне помимо столика, холодильника, двухконфорочной плиты и тумбочки есть еще одно подобие кушетки – это просто двойная фанера, положенная на ящики с книгами. На фанере иногда спят гости – например, заезжие друзья из Ленинграда.
В книгах живут тараканы. Им , видимо , нравится переплетный клей. В комнату мне их удается не пускать, но вот из кухни их прогнать трудно, время от времени они размножаются опять.
Понятно, что в квартиру можно пустить только кого-то очень порядочного, кто при этом наличие рояля, скажем, ставил бы выше на шкале ценностей, чем присутствие тараканов.
Уезжая на лето, я убирала антикварный фарфор в тумбочку, запирала ее на ключ, а в остальном полагалась на Провидение.
Два года подряд жильцов мне поставляла М.А.Кикина . Это были абсолютно порядочные ребята, Но какими хорошими бы они ни были, после них все равно в квартире оставались прорехи: то стенка у рояля оказалась вся в дырочках – а это жилец стрелочки в мишень кидал, а они насвкозь проходили. То плита оказывалась так загажена , что неделю пришлось потом пригар соскребать.
Я прекрасно понимала, что если пускаю жильцов – то ущерб все равно какой-то будет, но очень хотелось свести его к минимуму.
Так что Зойкиной рекомендации я обрадовалась, тем более, что она пообещала присматривать за порядком, и за пару дней до отъезда вручила ей ключи, даже не познакомившись с обещанным Азадом. Да не больно мне и хотелось-то знакомиться – мне было морально очень тяжело видеть чужого человека в своей квартире и думать – а как он будет в ней жить. Есть у меня такая страусиная привычка – в некоторых случаях просто стараться отгородиться от информации, которая может быть мне неприятна.
По этой же причине я, уехав на дачу, ни разу за три месяца не позвонила к себе домой, чтобы узнать – как там дела.
Впрочем, я несколько раз звонила своей соседке по площадке – Лене, с семейством которой у меня был общий тамбур , и которую я тоже попросила приглядывать. Та рассказала мне, что познакомилась с Азадом и его дамой, что они очень спокойные, что квартиру – не узнать, такая там чистота и что вообще у меня стала не квартира – а музей!
Зная Лену, я могла предположить, что ее представления о том, каким должен быть музей – могут отличаться от моих, но почему-то это не заставило меня насторожиться. Как выяснилось впоследствии – зря!
Вот и закончился август.
Я попросила экса, чтобы он встретил нас с поезда на ленинградском вокзале и отвез домой – он к тому времени как раз обзавелся машиной. Его любезность простерлась до того, что он помог мне довезти на лифте до 8ого этажа чемоданы. Позвонила в квартиру. Дверь распахнуласьНа пороге стоял невысокий( ниже меня) смуглый красавец кавказского вида, в белоснежной рубашке навыпуск.
- Здравствуйте, я вас ждал, проходите, давайте познакомимся, я – Азад, - сказал немного нараспев восточный красавец.
Я поздоровалась и вошла в квартиру, ощутив исходящий от него запах хорошего одеколона, сигаретного дыма и какого-то алкоголя. Сделав два шага из коридора в комнату, я охнула, выпустила из рук сумки и схватилась за сердце( поверьте – это – не метафора!)
Мой экс быстро поставил чемодан в коридоре, пробормотал :” ну ладно, я пошел,” - .и пулей вылетел из квартиры.
Ой, что это.?.. - только и смогла выдавить из себя я...
